Дело о зарезервированных правах

SK Shipping Europe PLC v (3) Capital VLCC 3 Corp and (5) Capital Maritime and Trading Corp (C Challenger), [2020] EWHC 3448 (Comm)

Суд в рамках данного дела рассмотрел интересный вопрос о возможности расторгнуть контракт в результате его нарушения другой стороной, но с учетом того, что после нарушения контракт продолжал исполняться под оговоркой о резервировании прав. В данном случае суд посчитал, что такое расторжение было неправомерным.

Факты: в феврале 2017 г. SK Shipping Europe (судовладелец) и Capital VLCC (фрахтователь) заключили тайм-чартер сроком на два года в отношении судна “C. Challenger”. В ходе переговоров были озвучены, а позже и включены в чартер, сведения о потреблении топлива судном.

В ходе действия чартера оказалось, что судно потребляло больше топлива, чем было заявлено судовладельцем. В марте 2017 г. фрахтователь впервые уведомил судовладельца, что последний предоставил ложные сведения (misrepresentation) о потреблении топлива судном. Только в октябре 2017 г. фрахтователь заявил о расторжении контракта (rescission). До этого момента (или немногим ранее, так как фрахтователь перестал давать инструкции судовладельцу в сентябре) фрахтователь продолжал использовать судно, делая вычеты из фрахта и постоянно резервируя свои права.

Судовладелец заявил, что расторжение было неправомерным, поскольку, продолжая использовать судно, фрахтователь своим поведением подтвердил (affirmed) контракт и, следовательно, потерял право на его расторжение. Судовладелец обратился с иском в суд с требованием о возмещении убытков. Фрахтователь возразил, что он не подтверждал контракт, так как все время до сентября или октября 2017 г. он продолжал резервировать свои права.

Судебный акт: с учетом конкретных фактов суд установил, что фрахтователь знал о своем праве на расторжение контракта в марте 2017 г., когда впервые выяснилось нарушение (излишнее потребление топлива), но своим поведением демонстрировал недвусмысленный выбор в пользу сохранения контракта. В результате расторжение контракта фрахтователем было признано существенным нарушением контракта (repudiatory breach), дающим судовладельцу право на взыскание убытков.

При этом суд установил следующие общие принципы для подобных ситуаций:
– резервирование прав часто будет иметь своим эффектом предотвращение признания последующего поведения как решения признать или расторгнуть контракт (но это не неизменное правило);

– суд примет во внимание все материалы дела, включая все резервирования прав, которые были переданы сторонами друг другу (communicated);

– в случае, когда поведение соотносится не только с резервированием права на расторжение контракта, но также с продолжением исполнения контракта, явно выраженное резервирование предотвратит необходимость выбора между признанием и расторжением контракта;

– в случае, когда сторона предъявляет безусловное требование о существенном исполнении контракта, в результате которого контрагент будет вынужден изменить свою позицию, такое поведение может быть полностью несовместимо с резервированием некоторых прав;

– установление того, происходит ли выбор между признанием и расторжением контракта в результате поведения стороны, является вопросом юридической характеристики, и иногда действия более красноречивы, чем слова [1].

Комментарий: выработанные судом принципы, как это часто бывает с английскими судами, носят настолько общий и абстрактный характер, что возможность их применения к конкретным спорам может быть значительно затруднена. Можно перефразировать данные принципы следующим образом:

–  обычно резервирование прав действительно может позволить стороне избежать признания контракта подтвержденным или расторгнутым. Например, вероятно, что в данном конкретном случае после обнаружения повышенного потребления топлива в марте 2017 г. и уведомления об этом судовладельца с резервированием прав, контракт не был бы признан подтвержденным фрахтователем, если бы он только закончил текущий рейс и не давал последующих инструкций;

–  если после резервирования прав невозможно однозначно установить, соотносится ли поведение только с расторжением или подтверждением контракта, то выбора не происходит. Полагаем, что вышеприведенный пример может быть отнесен и к данному принципу;

– если после резервирования прав сторона требует исполнения от другой стороны (в данном случае фрахтователь подает инструкцию в отношении нового рейса после обнаружения повышенного потребления топлива), то такое поведение может быть признано не соответствующим резервированию (тогда зарезервированное право на расторжение контракта теряется).

Вместе с тем решение представляет собой отличную иллюстрацию того, как резервирование прав, повсеместно включаемое в переписку в связи с нарушениями контрактов, далеко не всегда позволяет стороне сохранить все «резервируемые права». Правовая определенность требует, чтобы все стороны понимали, что происходит с контрактом после его нарушения. Сторона не может держать нарушителя на крючке по своему усмотрению, при этом продолжая исполнять контракт. ■

[1] Текст решения доступен здесь: https://www.bailii.org/ew/cases/EWHC/Comm/2020/3448.html

Журнал «Морское право» 1/2020–2021 стр. 85–86

26.02.2021

Добавить комментарий